Государственную подать в IХ и Х вв. больше платили не деньгами, а вещами. В столицу из разных областей шли обозы с княжеским оброком. Казна изобиловала товарами и продавала их в другие страны.
Как и норманны, россияне сочетали торговлю с грабежом. Недаром в договоре греков с Игорем греки требовали, чтобы все российские мореходы имели свидетельство от своего князя об их мирном намерении, т.к. под видом купцов часто выезжали грабить на Черное море разбойники, которые потом торговали награбленным в том же Царьграде. Из этого видно, что греки относились с недоверием к русским, которые при удобном случае из купцов могли превратиться в воинов.
Российские славяне на заре своего становления оценивали вещи не деньгами, а шкурами зверей, белок и куниц, и само слово «куны» означало деньги; но из-за неудобства носить с собой шкуры их стали заменять мордками (или мортками)16, куньими и беличьими. Эта денежная система предшествовала началу чеканки в Новгороде серебряных монет, т.е. до 1420 года. Однако цену серебра и золота знали уже со времен Олега. В договоре Олега с греками говорится, что грек, ударив мечом россиянина, или россиянин грека, должен был заплатить за вину 5 литр17 серебра. В Царьграде россияне за каждого греческого невольника брали 20 золотников.
Быт княжеских дворов
Близко познакомившись с пышностью константинопольского двора, великие князья стали подражать ему. Они тоже стали заводить себе особых придворных чиновников. Таких же чиновников заводили себе и их дети, родственники, жены. Российские послы часто требовали от имени своего государя царских облачений, но греческие императоры шли на это неохотно, считая, что драгоценная одежда отличает их от варваров, и они пытались уверить послов в том, что порфиры18 и короны сделаны руками Ангелов и должны храниться в Софийском соборе.
Из летописей известно, что богатые приставляли к детям воспитателей, которые назывались кормильцами.
При дворе Владимира ели серебряными ложками. На пирах еще пили любимый славянами мед, но при Олеге к столу уже доставлялись заморские вина и южные плоды. Русские также широко пользовались перцем для приправы.
Брачный обычай и погребение
Князья женились рано. Обычай того времени предполагал сватовство, когда жених обращался к отцу невесты с просьбой отдать дочь ему в жены и платил вено. На свадьбу одевалась лучшая одежда, княжна надевала царский наряд. В скупых сведениях о свадебных обрядах упоминается обычай разувания мужа молодой женой.
Когда человек умирал, его хоронили и над могилой насыпали курган, после чего справляли тризну. В. Н. Татищев и С. М. Соловьев приводят описание погребения воинов Святослава со слов византийского историка: «Ночью, при появлении полной луны, неприятели (т.е. руссы) вышли из города на поле сражения, собрали своих тела убитых и сожгли их на многих кострах, расположенных у стены; в то же время они умертвили, по своему обычаю, множество пленных мужчин и женщин, утопили в Дунае грудных младенцев и петухов».
Арабские писатели говорили о том, что славяне жгли своих мертвецов с пожитками, животными и женами.
Нравы древних россиян
Нравы того времени можно назвать варварскими или, как говорит Н. М. Карамзин, они представляли собой «смесью варварства с добродушием».
Для языческих славян характерно было преобладание физической силы, которой могла противостоять только нравственная родительская сила. Русским нравам было присуще уважение к старикам. На вечах они считались главными, и сам Владимир слушался их совета.
Преобладание физической силы не способствовало уважительному отношению к женщине, но она играла важную роль в обществе и вела себя при этом в соответствии с принятыми обычаями. Женщины участвовали вместе с мужчинами в княжеских пирах, и в их беседах отсутствовала стыдливость. Княгини имели свои собственные дружины и соревновались с мужчинами в том, у кого более храбрые дружинники. Дочь Рогволода сама принимала решение, за кого ей выходить замуж.
Россияне IХ и Х вв., свирепые и корыстные на войне, заслужили славу честных людей в мирных договорах, византийские императоры верили им, но сами обманывали их при любом удобном случае. Известно, что Нестор называл греков коварными.
Храбрость российского народа считалась достоинством наших предков и недаром слова «не посрамим земли русской» стали символом россиян во всякой битве, вселяя в них решимость, и они предпочитали лучше умереть, чем отступить. Даже славянские женщины не баялись смерти в битвах. Зато в мирное время русские любили веселиться. Владимир, который любил задавать пиры, сказал магометанским болгарам: «Руси есть веселие пити».
В таком состоянии находились нравы русского общества в момент принятия христианства.
Грамота
В. Н. Татищев упоминает Байера19, который считал, что славяне вплоть до XV века не писали свою историю, а некоторые историки говорят, что русские до Владимира вообще не имели письменности, доказывая это тем, что Нестор писал летопись через 150 лет после Владимира. Однако древние писатели свидетельствуют, что у русских письменность появилась раньше. Кириллица могла быть россиянам известна еще до Владимира, т.к. самым первым христианам нужны были книги для богослужения, хотя грамотных людей было крайне мало. Историки считают, что в ХI и ХII веках наша церковь пользовалась переводом Библии, сделанным Кириллом и Мефодием.
Библия считается древнейшим памятником славянского языка, а ее слог стал образцом для более поздних христианских книг, которому подражал Нестор. Однако русская речь отличалась от письменной, была другой и в результате мы получили два языка, книжный и разговорный, народный. Вот почему мы находим различие в языках Библии и Русской Правды, летописи Нестора и «Слова о полку Игореве».
Глава 3
РОССИЯ ХI – XIII веков
Наследственные и другие права. – Правда Ярослава. – Великокняжеский двор и войско. – Торговля и Ганза. – Торговый договор. – Церковь и духовенство. – Монастыри и монашество. – Жилища, одежда, быт. – Нравы.
Наследственные и другие права
Мономах, пытаясь прекратить безначалие и раздробленность в России, учредил княжеские советы, но они не смогли предотвратить междоусобицы. Причиной вражды стало спорное право наследования. По древнему обычаю не сын, а брат умершего государя или старший в роду становился его преемником. Мономах, начавший княжить по воле народа в столице после смерти Святополка-Михаила, нарушил этот обычай.
Но, несмотря на внутренние междоусобицы, российское государство еще оставалось могущественным, преуспевало в воинских делах, в торговле, в образовании. В те времена еще действовал древний рюриковский устав. В Новгороде, как почти и повсюду, князь судил, наказывал и давал власть тиунам20, объявлял войну, заключал мир, налагал дань. Однако граждане столицы пользовались свободой веча21 и нередко останавливали государя, давали ему советы, выдвигали требования, а иногда решали его судьбу. Этого права не имели жители других городов, пригородов. Но и в столицах на вечах могли судить только старейшие или нарочитые22, бояре, купцы, воины.
Правда Ярослава
«Правда Ярослава» или «Русская правда»23 – это сборник постановлений на основе права своего времени. Этот сборник отражает быт и нравы России XI – XII веков. Статьи, составляющие сборник, карают за убийства, за поджоги, за уничтожение скота.
Ярослав отменил некоторые законы, существовавшие на Руси до него, что-то поправил и впервые издал письменные законы на славянском языке.
Устав Ярослава защищает личную собственность и неприкосновенность личности. «Кто убьет человека, – гласит одна из статей, – тому родственники убитого мстят за смерть смертию; а когда не будет мстителей, то с убийцы взыскать деньгами в казну…»
За боярина или другого именитого гражданина взыскивали 80 гривен, за всякого «людина», т.е. свободного человека – 40 гривен, а за убийство женщины – 20. За убийство боярского холопа платили 5 гривен.
«Если кто убьет человека в ссоре или в пьянстве и скроется, то вервь24, или округа, где совершилось убийство, платит за него пеню… Когда же убийца не скроется, то с округи или с волости взыскать половину виры25, а другую с самого убийцы… Ежели убийство сделается без всякой ссоры, то волость не платит за убийцу, но выдает его… с женою, с детьми и с имением».
Другими словами, жена и дети отвечали за проступок мужа, т.к. считались его собственностью.
